Хранитель. Перевоплощение.

...ИЗ КАМНЯ ПРЕВРАТИВ ЯНТАРЬ В СМОЛУ,
ХРАНИТЕЛЬ ПОЛЕТИТ ЧЕРЕЗ МИРЫ...

Утром меня разбудил голос Кирилла:
-Мам, ты бы домой пошла. Нельзя же всю ночь спать сидя.

Видимо, последняя "химия" сделала свое дело: Кирилл медленно, но верно выкарабкивался из цепких лап болезни. Врачи только плечами пожимали и честно признавались, что шансов на выздоровление не было. Даже звучало слово "чудо".

В тот день, когда наступил переломный момент в ходе болезни, Кирилл собрался заняться своими драконами, открыл папку с рисунками:
-Мама, какая ты молодчина - закончила Хранителя!
Я удивленно посмотрела на экран. Там мерцали красноватые холодные глаза знакомого черно-зеленого зверя. Зверя ли? А через толстую шею тянулся запекшийся шрам, покрытый искореженными чешуйками.

Дома соседи встретили странными известиями: через пару дней после госпитализации Кирилла в подъезде разыгралась драма, достойная стать кинотриллером. На вернувшегося из больницы Игоря накинулся пьяный отец. Соседи, заслышав жуткие крики, вызвали милицию, но защитники порядка, хоть и приехали быстро, все равно опоздали - изуродованный труп Игоря свалился прямо им под ноги, выброшенный свихнувшимся алкоголиком из окна седьмого этажа. А следом полыхнула квартира Лыковых. Выгорела полностью и соседняя с ними квартира, а пламя из окон, несмотря на старания пожарных, перекинулось на росший рядом с домом тополь. Поговаривали, что виной всему взрыв газа на кухне. В живых осталась только младшая дочь Лыковых, которую родители на всю неделю оставляли в интернате, забирая лишь на выходные. А еще хулиганы разбили все окна в нашем подъезде - уборщица до сих пор осколки из углов выгребает.

Хранитель занял достойное место в виде картины на стене в гостиной. Дом мой больше не пустовал: вернулись постепенно друзья, часто собирались в кирюхиной комнате шумной компанией его одноклассники. Потихоньку мы с сыном вернулись к полукочевому ритму жизни с рабочими командировками или просто походами и разъездами для души...

А иногда по вечерам, когда Кирилл засыпает, я выхожу на балкон и подолгу смотрю на звезды. Они больше не кажутся мне серебряными гвоздиками, вбитыми в черный бархат неба. Я знаю, как они огромны - и как способны вместиться в крохотную ледяную искорку в сознании Хранителя. Спина у меня больше не болит, когда прячущиеся на дне моей памяти искры начинают заполнять мир, уступая свое гнездышко теплым человеческим мыслям-змейкам. Хранитель огромен и страшен только внешне - на самом деле это маленький ребенок, желающий узнавать и узнавать все, что окружает его... мой... нет, наш мир. Он вечно голоден, он постоянно ищет информацию, чтобы утолить этот голод. Хотя человеческой жизни не хватит, чтобы просто осознать то количество знаний, которое он уже получил. И он делится со мной, а я показываю ему мир. По вечерам иногда черная тень срывается с балкона моей квартиры и уносится вдаль или ввысь. А одна маленькая мысль-змейка обволакивает ласково ледяную терабайтовую искорку - и они срываются вниз, находят укромное место в душе засыпающего Создателя, шепча: -Сладких тебе снов...